К годовщине начала Блокады Ленинграда. Воспоминания Валентины Фёдоровны Чернышёвой

В преддверии 79-ой годовщины начала Блокады Ленинграда ветераны – сотрудники Университета в разные годы, делятся своими воспоминаниями. О жизни в Блокадном городе рассказала председатель Совета ветеранов Института наук о Земле СПбГУ Валентина Фёдоровна Чернышёва, всю свою жизнь проработавшая в Санкт-Петербургском университете.

Я, Чернышёва (Балашевская) Валентина Фёдоровна, родилась 28 апреля 1933 года в городе Пушкин. Отец, Балашевский Фёдор Демидович, работал финансовым директором пятой кондитерской фабрики в Ленинграде. Мама, Балашевская Мария Платоновна. В июле 1939 года родилась сестрёнка Анна. Дом наш находился на проспекте Ленина, близко к привокзальной площади. Первый этаж был кирпичный, второй и третий – деревянные. Жили в коммунальной квартире на первом этаже. Окна были на уровне земли. С нами жила бабушка (мамина мама) и сестра мамы – Нина, которая была на 10 лет старше меня. В квартире жили ещё две семьи. Одна – железнодорожников, у них был сын Женя чуть старше меня. Летом папа отправлял нас в Белоруссию, так было и в августе 1939, но потом началась война с белофиннами. Осенью, когда мы уже вернулись в Пушкин, получили похоронную – папа погиб. Мама осталась с нами – двумя девочками. Как-то выживали. Бабушка работала в Ленинграде, и Нина тоже начала работать.

Я почему-то часто болела. Хорошо помню, что приезжал в наш дом врач на двухколёсной тележке, запряжённой лошадью. И вот как-то у лошади появился жеребёнок. Я решила погладить его и почему-то за хвост. Он лягнул меня и выбил два зуба. Правда молочных.

Рядом с двором было цветочное хозяйство. Мы любили туда лазать под забор. Ходила в детский сад. Помню перед Новым 1941 годом меня наказали – не разрешили украшать ёлку, потому что я во время тихого часа прыгала на кровати и кричала: «Внимание, внимание! На нас идёт Германия с вилами, гранатами и дохлыми поросятами» Что-то уже, видимо, говорили взрослые о войне. Она началась и немцы очень быстро оказались у Ленинграда. Бабушка и Нина не могли уже возвращаться с работы из города. На месте цветочного хозяйства быстро были оборудованы убежища, куда прятались во время сирены до бомбёжек. Немецкие самолёты летали очень низко и преследовали бегущих в убежища. Сбрасывали листовки. Одну мама очень долго хранила: «Девочки и дамочки! Не ройте ваши ямочки. Придут наши таночки, зароют ваши ямочки» Поздней осенью немцы были уже на подступе к Пушкину. Кто мог убегал в Ленинград. Мама уже понимала, что мы не можем убежать. И вдруг! Друг маминой сестры – лётчик Яша Очинец – отступал и две его машины с военными проезжали мимо нашего дома. Он решил заскочить к нам, не зная ничего о нас. И так мы оказались с ними: я с Яшей в первой машине, а мама с сестрёнкой во второй. Что я видела! Страшно! Вдоль дороги бежали люди с детьми, вещами. Раненые умоляли помочь. Не забыть этого. Немцы вокруг бомбили дома. Когда въехали в город, маминой машины не было. Мы приехали на Комендантский аэродром в Новой деревне. Там я прожила у лётчиков довольно долго. Яша не знал, что со мной делать, но однажды сказал, что у нас есть родные и нужно их найти. Я вспоминаю, как мы ездили в гости к папиной сестре и братьям. Так Яша привёз меня к Витебскому вокзалу, а оттуда на трамвае №3 доехали до кольца в Новую деревню и пришли к родным. Так мы думали, что мама погибла. Но она добралась на другой машине и поехала к своему брату на улицу Скороходова.

Мама опрашивала больницы, детские дома, разыскивая меня. Не нашла и поехала к родным папы сообщить о моей гибели. Так мы перед Новым 1942 годом встретились. Немцы бомбили город. Сирены гудели. Бежали в бомбоубежища. Мама устроилась на работу в санитарное учреждение и нам дали комнату на Охте – улица Дребезгова. Сестрёнка пошла в детский сад, а я в школу. В комнате была буржуйка. Топили печку книгами, подбирали разные палки на улице. Хотелось всё время есть. В квартире жила женщина, которая работала в военной части. Она приносила объедки, кожуру от картошки, выставляла на кухне и взрослые это делили. На Охтинском кладбище в часовенке давали маленьким детям какую-то кашу – я ходила туда два раза в неделю. Однажды, когда я вела сестру в детский сад, ко мне подошла девочка постарше и стала спрашивать, куда я иду. Я сказала, что в детсад и несу карточки туда отдать за неё. Она мне сразу предложила зайти в булочную и на все получить булку, у неё мол там мама работает. Представляете! Зашли в булочную, я отдала карточки, а она мне кошелёчек с талонами, чтоб я поверила, и пошла к чёрному ходу. И всё! Представляете, что это такое – месяц без карточек. Но однажды я её увидела. Мама с милицией к ней подошли, она оказывается жила со старшей сестрой и они должны были отдать карточку. Мама отказалась – мы уже выжили, не надо!

Сестра заболела, у неё началась водянка. Она распухла, почти не ходила. Врачи в больницу не брали. И опять нас спас Яша Очинец. Он оказался свободен между вылетами и приехал нас навестить. И привёз паёк свой. Так была спасена сестра.

Поздней осенью нас эвакуировали через Ладогу. Когда мы приехали к причалу там уже готов был к отплытию катер. Мы уже вступили на плот к катеру, матрос взял вещи и я пошла за ним. Но вдруг мама схватила меня и обратно на берег. Катер тронулся, а мама пошла на соседний и через несколько минут мы тоже отплыли. В это время появились самолёты и в впередиидущий катер попала бомба. Мы остались живы.

Далее очень долго в телячьих вагонах ехали через всю страну. Приехали в Алтайский край, станция Алейск. Далее Барнаул и деревня Кособоково. Поселили в комнате нас и ещё семью. Откуда они – не помню.

Мама хорошо шила. Этим и зарабатывала. Весной дали землю под огород. Так мы себя обеспечивали, я всему научилась. Мы, дети, ходили в колхоз пропалывать, арбузы собирать. Собирали и колоски зерновые. В школе обучались по два класса одновременно: первый и третий, второй и четвёртый. Нас, ребят, было мало. Во втором классе кажется всего три девочки. Когда война кончилась, нам папина сестра прислала вызов. Осенью 1945 года мы были в Ленинграде, у тёти на Геслеровской улице.

Мама устроилась на работу дворником из-за жилплощади в дом №73/75 по Кировскому проспекту. Это была так называемая швейцарская, под лестницей. В комнате была плита, а вода и раковина в маленькой прихожей, из которой был вход в машинное отделение лифта. Надо сказать, что во всех семи парадных были лифты и швейцарские, в которых жили рабочие обслуживающие дом.

Чтобы выжить маме приходилось браться за любую работу и я, насколько помню, всё время ей помогала, да ещё за сестрой следила. В десятом классе окончила курсы лифтёров и по вечерам открывала двери лифта жильцам. Открывала двери поэту и переводчику Лозинскому и математику Фихтингольцу. Мама рассказывала, что они предлагали помощь со школьными предметами, но мы отказывались. Справлялись сами.

Рядом с домом через улицу академика Павлова расположен сад – тогда Дзержинского. В саду стояло шикарное деревянное здание – дом пионеров. Мы, дети, очень любили туда ходить на разные концерты, а потом и танцы. Танцы были летом и для взрослых, под оркестр на площадке на берегу пруда. Зимой пруд замерзал и мы привязывали снегурки (коньки) к валенкам и катались.

В школу принимали только в женскую №71 на углу Кировского и Большого проспектов. Школа эта была построена царской семьёй для девочек-фрейлин двора. Директор школы – Надежда Захаровна – когда-то работала там учителем. Дисциплина была О-о! Форма строгая, косички были у нас и бальные танцы. Вёл знаменитый танцмейстер Хавский с женой. На вечера приглашали ребят из Нахимовского училища.

В 1955 году маме дали комнату в квартире во вновь построенном доме по академика Павлова. Хочу сказать, что мама была избрана народным заседателем (суда) и не раз её портрет был на доске почёта Петроградского района (были когда-то такие).

В 1952 году окончила школу и поступила на геологический факультет. Окончила в 1957 году кафедру кристаллографии и была оставлена в ИЗК научным сотрудником, а с 1962 года стала ассистентом и далее старшим преподавателем. Была руководителем курсовых и дипломных работ. Было опубликовано 37 моих статей, два учебных пособия, сделала 23 доклада, три из которых на международных совещаниях в Лондоне, Москве и Новосибирске. Была руководителем хоз-договорных работ с институтом «Пигмент», где нами был впервые получен антикоррозионный свинцово-молибдатный крон.

В разные годы своей деятельности в университете была секретарём кафедры, секретарём методической комиссии, секретарём по делам иностранных аспирантов факультета, замдекана по общежитию, совместно с Б.К.Львовым автор первого учебного плана факультета для бакалавров, была руководителем двух студенческих практик по обмену опытом с Софийским университетом. Имею почётные грамоты от ректора и декана. В течение 22 лет была председателем правления садоводческого товарищества «Наука» в Рощино. В 2002 и 2007 годах была награждена дипломами Общероссийской общественной организации «Союз садоводов России». Награждена медалью «Санкт-Петербургский государственный университет». А с августа 2018 года – пенсионер.